Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 12 октября 2016
20:51
Доступ к записи ограничен
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 05 октября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
За окнами совсем октябрь-октябрь. Пасмурно, туманно, желто и дождливо. И от этого так сладко щемит сердце. И так хочется гулять по лесам целыми днями напролет, чтобы потом приходить домой, кутаться в плед и пить чай.
Запах этого октября - имбирь. Чай с имбирем, имбирный напиток, имбирное эфирное масло.
Совершенно не можется в учебу и работу, когда мир так удивителен и таинственен. И наступает время для книг, выпечки и вязания. И прогулок.
И время для гитарных рифов в наушниках и гитарных струн под пальцами. Wasp, Edguy, Rainbow.
Хочется сочинять истории, рисовать (хоть и совершенно не умею), дышать. Хочется бегать, но организм категорически против. Как он против в принципе всего всю последнюю неделю.
Профдеформация это когда ты радостно хватаешь с полки Стендаля на французском, листаешь, видишь, что он подозрительно легкий к восприятию, обнаруживаешь, что это адаптация, ставишь на уши магазин со словами "мне не нужна адаптация, у вас в сети есть по-хардкору в оригинале?", вы с консультантом обнаруживаете, что ближайший в оригинале живет в Туле. Через полчаса консультант спотыкается об тебя, сидящего со стопкой Стендалей на русском и сравнивающим переводы. А потом ты все равно не берешь ничего, потому что у тебя подарочная карта, на которую ты твердо намерен покупать иностранную литературу, как и было завещано, а в конкретном магазине тебя ничего англоязычного не прельстило.
Дни пролетают очень быстро, слишком быстро. И кажется, что ничего не успеваешь. И что мог бы больше. Но после прошлого полугодия совершенно не хочется снова в тот ритм, когда не было возможности оглянуться и ты постоянно лишь подстегивал себя "ну еще немного, вот это сделай, вот это", потому что полезно, нужно. И теперь страшно упускать полезно и нужно, но совершенно не хочется обратно в то колесо.
Запах этого октября - имбирь. Чай с имбирем, имбирный напиток, имбирное эфирное масло.
Совершенно не можется в учебу и работу, когда мир так удивителен и таинственен. И наступает время для книг, выпечки и вязания. И прогулок.
И время для гитарных рифов в наушниках и гитарных струн под пальцами. Wasp, Edguy, Rainbow.
Хочется сочинять истории, рисовать (хоть и совершенно не умею), дышать. Хочется бегать, но организм категорически против. Как он против в принципе всего всю последнюю неделю.
Профдеформация это когда ты радостно хватаешь с полки Стендаля на французском, листаешь, видишь, что он подозрительно легкий к восприятию, обнаруживаешь, что это адаптация, ставишь на уши магазин со словами "мне не нужна адаптация, у вас в сети есть по-хардкору в оригинале?", вы с консультантом обнаруживаете, что ближайший в оригинале живет в Туле. Через полчаса консультант спотыкается об тебя, сидящего со стопкой Стендалей на русском и сравнивающим переводы. А потом ты все равно не берешь ничего, потому что у тебя подарочная карта, на которую ты твердо намерен покупать иностранную литературу, как и было завещано, а в конкретном магазине тебя ничего англоязычного не прельстило.
Дни пролетают очень быстро, слишком быстро. И кажется, что ничего не успеваешь. И что мог бы больше. Но после прошлого полугодия совершенно не хочется снова в тот ритм, когда не было возможности оглянуться и ты постоянно лишь подстегивал себя "ну еще немного, вот это сделай, вот это", потому что полезно, нужно. И теперь страшно упускать полезно и нужно, но совершенно не хочется обратно в то колесо.
вторник, 04 октября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
04.10.2016 в 07:27
Пишет Леголаська:К вопросу о феминитивах. Прямо кушу себе локоть, что вот полуфилолог же (ну, третьфилолог как минимум), а сама об этом не задумалась. Ну то есть как: задумывалась, но не провернула до щелчка.URL записи03.10.2016 в 16:07Пишет pani Volha:О феминитивахурл-урл.
Столкнулась я тут лбами с радикально-феминистическим новоязом. В виде применения его сторонницей ко мне любимой слова "авторка". Нет, на выходе даже полезно оказалось: так меня этот словесный кадавр просто коробил, интуитивно, а тут я задумалась, проанализировала и поняла, почему и в чём на самом деле дело.
В русском языке, грубо говоря, некорневые морфемы (части слова) делятся на флексию (окончание) и аффиксы (приставки, суффиксы и некоторые более редкие варианты). Флексия собственного значения не имеет, она показывает только грамматические признаки: число там, падеж, род (его — не всегда, у слов "папа" и "мама" одно и то же окончание "а"). А вот аффиксы, кроме грамматического значения, имеют и собственную семантику: скажем, кош-ечк-а — это маленькая кошка, при-лечь — это лечь ненадолго. А еще в русском языке существует морфемная омонимия, интересное такое явление, о котором доморощенные реформаторы предпочитают не вспоминать. Правильно предпочитают, а то неудобно получается, картина мира сыпется с грохотом. А между тем всё равно по-ложить — это завершенное действие, а по-ходить — продолжающееся некоторое время; пре-большой — это очень большой, а пре-ставиться — пере-йти в мир иной; барабан-чик — маленький барабан, а лет-чик — тот, кто летает...
А теперь вернемся к нашим... баранкам. То есть к суффиксу -к-, о котором изначально пошла речь. Да, он может быть феминитивным (студент-к-а, граждан-к-а, кош-к-а, наконец; однако тут надо осторожно, потому что помянутая баранка — не женщина-баран). Может -к- и сообщать слову значение инструментальности по производящей основе (тяп-к-а — то, чем тяпают). Но самое-то распространенное значение у -к- — не то и не это, а вовсе даже третье. Да, правильно. Именно то, которое из всяких Лены и Бори, коими желают пренебречь, сделает Лен-к-у и Борь-к-у. Которое любую деву, в чьей чести или происхождении усомнились, позволит назвать дев-к-ой. Которое мужчину, недостойного мужского звания, превратит в мужчин-к-у. И так далее. Высокопродуктивная модель, ничего не поделаешь. Хоть сто сексуальных и любых других революций в мире случись, а Ваню, который недостаточно уважаемый Ваня, будут называть Ванькой. Ну есть у -к- это значение, пренебрежительно-уничижительное, не попишешь тут ничего, и частотно оно, как невесть что.
читать дальше
(с) Айриэн
понедельник, 26 сентября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Россия перестает мне радоваться: сбоит всё, что касается документов, бумаг, организационных моментов. Закручивается небанальное межличностное.
И вот для большей радости оказалось, что я... потерял студенческий! Самое смешное, что он точно где-то в недрах квартиры, и мама его видела где-то в районе стола в течение двух месяцев. А теперь вот нигде нет. Всю квартиру перевернули, мама беспокоится, меня уже на откровенное хаха пробивает. Диалоги в процессе происходят соответствующие:
- Да что такое-то, ничего не понимаю, куда он пропал-то? *панически перебирая кучи бумаг на столе*
- *невозмутимо заглядывая под диван* Сила нечистая заиграла. Говорит, всё, хватит учиться.
- Хватит учиться, иди жениться?
- Ну.
- *гневно* Пусть жениха сначала даст, а потом уже студенческий забирает!
АПД. Сила нечистая решила, что проще вернуть студенческий, чем найти этой женщине жениха. Студенческий оказался в торбе, лежащей внутри еще одной торбы, на которую я даже успела в свое время подумать, но почему-то вариант такой проверки отложила, а может, не в ту торбу заглядывала. Самое смешное, что в деканате уже лежит заявление на выдачу дубликата.
Вот что значит отравиться точно перед поездкой и ходить по делам в последний день в невменяемом состоянии.
И вот для большей радости оказалось, что я... потерял студенческий! Самое смешное, что он точно где-то в недрах квартиры, и мама его видела где-то в районе стола в течение двух месяцев. А теперь вот нигде нет. Всю квартиру перевернули, мама беспокоится, меня уже на откровенное хаха пробивает. Диалоги в процессе происходят соответствующие:
- Да что такое-то, ничего не понимаю, куда он пропал-то? *панически перебирая кучи бумаг на столе*
- *невозмутимо заглядывая под диван* Сила нечистая заиграла. Говорит, всё, хватит учиться.
- Хватит учиться, иди жениться?
- Ну.
- *гневно* Пусть жениха сначала даст, а потом уже студенческий забирает!
АПД. Сила нечистая решила, что проще вернуть студенческий, чем найти этой женщине жениха. Студенческий оказался в торбе, лежащей внутри еще одной торбы, на которую я даже успела в свое время подумать, но почему-то вариант такой проверки отложила, а может, не в ту торбу заглядывала. Самое смешное, что в деканате уже лежит заявление на выдачу дубликата.
Вот что значит отравиться точно перед поездкой и ходить по делам в последний день в невменяемом состоянии.
суббота, 24 сентября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
![](http://"http://cdn1.share.slickpic.com/u/Rimonel3/Raznoe/org/pirojki_006/web.png")
четверг, 22 сентября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
А сегодня Мабон. И я впервые за последние несколько лет в этот день не был забеганный и напрочь забывший и даже собирался немного праздновать. И немножко шаманить. И даже приготовил то, что мне было для этого нужно.
А потом меня с легкой руки сбили с мысли и я провел ночь, переводя со слуха письменно в диалог промо-концерт к мюзиклу. Жутко залипнув за сам процесс и балдея от французского. Спать осталось 4 часа, мозг уже начинает нагреваться, а мне все еще хочется продолжать.
Если Мабон это граница, переход, что-то кончается что-то начинается, то по-моему меня только что в очередной раз ткнули носом.
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Вечер очередного осознания про то, какая у меня невероятная семья. Это я осознавал на протяжении всей стажировки и особенно ярко осознавал на контрасте с семьей Чарли и "боже, ты своим родителям можешь даже про нецензурно, локальный мемрассказать(вам тоже могу рассказать, если хотите), ты ломаешь мою систему". Сегодня узнал об этом еще раз.
Предложив гостящему у нас дедушке побывать на грядущем показе мюзикла, услышал не "ну я не знаю, может быть", а вполне четкое "за бабушку не обещаю, но бери два билета, а там посмотрим, я точно приеду". И, казалось бы, это уже прекрасно. А потом я услышал: "только с одним условием. Ты берешь нам лучшие места вне зависимости от цены. Я хочу вложиться в то, что ты делаешь".
Иногда не хватает никаких слов и дел, чтобы отдать так же важно в ответ.И еще чаще стыдно за то, что временами не делаешь даже тех дел, что можешь.
суббота, 10 сентября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
После долгого-долгого как моя жизнь полета,
Все, что я должен сказать,
Все, что я должен сделать:
Снять защитный скафандр, комбинезон и тело.
Эй, я вернулся домой.
Хэй-эй-эй, я вернулся домой.
Метод уходить далеко,
А потом возвращаться непривычно легко,
Злые стрелы несчастья летят в молоко,
Пусть враги подождут немного...
Неделя дома, полет нормальный. В этот раз Россия принимает куда аккуратнее и постепеннее, чем в прошлый. Люди попадаются вежливые и спокойные, погода типично осенняя, дом радует домом.
Я живу в состоянии глубокого успокоения в себе. Наконец-то со мной закончились все эмоциональные качели и тот непрекращаемый эмоциональный треш, в котором я жила с самой зимы, с конца января. Меня словно бы вгрузило обратно в саму себя и мне не хочется оттуда выходить. Знакомство с самой собой оказалось весьма приятным. Частично спал защитный скафандр.
А еще я достигла невероятных размеров себя и это неудобно, так как резко иссякла одежда, а тело ощущается удивительно настойчиво стоящим на земле, но это удивительно и любопытно наблюдать.
И я точно уже знаю и чувствую, как мне еще предстоит испытать совершенно разные эмоциональные удары, как разное и сотрясающее уже тянет ко мне щупальца, но пока что еще не дотянулось. И хочется наивно верить, что сотрясать будет не только плохое, но и хорошее.
А пока что нужно, например, панически закрывать долги по двум зачетам и курсовой, неосиленным в конце года из-за отсутствия морально-физических сил и самого себя в себе, решать что-то с работой, с банковскими картами. Хотя бы даже дойти/доехать до университета, чтобы продлить студенческий и задать вопросы деканату. Но время течет одновременно очень размеренно и очень быстро, и я так и не могу этого сделать. Я даже не могу написать в центр, что мы живы, доехали до России и у нас все хорошо.
Я могу только думать о том, не сшить ли юбку и штаны и из чего и как можно было бы это сделать. О том, сколько книг у меня лежит и как хочется читать их все разом на разных языках. Сколько всяких вкуснях можно испечь. Или какие овощи и как приготовить. О том, сколько песен можно попробовать сыграть. Какие истории лежат недодуманные и брошенные. Как можно применить огромное количество всевозможных красок и пастелей, обнаружившееся при разборке стола. Думать, как освободить еще немного места в комнате и шкафах. И в жизни. Как хочется жить дальше. И как хочется гулять по осенним лесам.
Упорно не хочется идти к много людей (хорошо в себе и в тишине), зато неожиданно и приятно обнаруживать, что некоторые люди, оказывается, рады моему приезду. И большая радость видеть успокоенную и счастливую Снежку, подстриженного и бодрого Рыжего и вспоминать, что такое, когда по тебе прыгает ребенок. И договариваться с Игорем, что как только он перестанет быть бессмертным пони, обязательно устроить чай.
Меня штрафуют за езду на велосипеде по пешеходному переходу, а я просто счастлив от того, что можно кататься. И каждый раз собираясь далеко, обещаешь себе "можно ехать потихоньку, никто же не гонит, у тебя много времени", а вместо этого радостно гонишь под задорных венгров или надрывных WASP в наушниках, а потом удивленно отпыхиваешься. Или едешь в центр с конкретной целью, в итоге делаешь крюк, ловишь Чарли, отбирая у него часть своих вещей, проезжаешь мимо запланированного места и делаешь еще один крюк, возвращаясь домой, потому что кататься.
Или вот еще большое счастье неспешно просто гулять в длинной юбке, хлопающей по ногам, и петь в голос Немного Нервно.
Или смотреть по вечерам сериал. Или или или.
воскресенье, 04 сентября 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Запахи слив, выпечки, корицы и мяты. Пехов, Анатомия грей , гитара, WASP. Невнятные предчувствия, несбыточные ожидания, легкое волнение. Понимание нехватки конкретного человека для завершения вечерней картины и острая нехватка кого-то неопределенного для начала нового круга. Помноженные на легкое пропадание в прошлое (осень первого курса, Orqnge House, Крым за плечами, волнение, тяжелые решения, бессонница, Клиника по ночам с горячим вином как единственным средством заснуть и черноплодным компотом как символом осени), в прожитые и придуманные истории на двоих.
На столе фотоаппарат, кошка и огромная девочковая кружка - новая кружка-любовь-всей-жизни. Разговоры о бытии чертовым провидцем с тем, кто всегда резонирует внутри таких тем.
Так начиналась осень.
воскресенье, 21 августа 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Вселенная шлет странные знаки: маки у маяка, день сбора диких трав в кадендаре, демонстрацмя Чарли аудиокниги про Дом и совсем уж неожиданно внезапное звучание музыки из танцевального Дома в каком-то сериале по телевизору в холле, когда подбивает и ты хоть никогда его и не танцевал, а невольно начинаешь двигаться. Прямо на ресепшене.
К чему бы это?
К чему бы это?
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Франция по утрам это совершенно отдельная тема разговора. По утрам воскресенья - тем более. Улицы тихие, пустые, временами пахнет кофе или выпечкой. Кто-то совершает утреннюю пробежку, кто-то выгуливает собак. Все закрыто, в редких открытых кофейнях сидят утренние птахи. Никто никуда не торопится, никто не шумит, магазины и большинство кафе стоят пустые, машин меньше, автобусы ходят реже и ты понимаешь: выходной.
Проснулся утром и почувствовал осень. Почувствовал приближение отъезда и приближение осени. В по-особенному золотистом свечении солнца и неуверенности погоды, в мокрых брызгах на окне и золотисто-фиолетовом небе, по ветре и людях, кутающихся в ветровки прежде, чем прыгнуть в машину под моим окном.
Первая спокойная ночь за два месяца - впервые без кошмаров и бесплодных попыток проспать всю ночь, не просыпаясь.
Бежать сквозь воскресное утро, пытаясь успеть на автобус и загрызая на ходу сладкое сочное яблоко, ветер в лицо, длинный белый сарафан хлопает по коленям, дышится легко. Бежать через площадь перед мэрией сквозь одуряющий запах цветов, навстречу идет семья:
- Je m'en fou, je m'en fou *сквозь смех* (мне плевать, мне плевать!)
- Ils sont fous, ils sont fous - мужчина, идущий следом откликается эхом и усмехается в ответ на мой взгляд. (они сумасшедшие, они сумасшедшие)
Наблюдать, стоя на остановке, редких прохожих, бьющийся на вершине башни флаг, окутанные утренним солнцем шпили церкви.
Понять, что что-то пошло не по плану, но если хотел маяков, то получишь, и пойти в совершенно другую сторону, заглядывая в пекарни и заставая явно старт байкер-пробега. А потом идти по порту: огромные паромы, навсегда прибитые к берегу, чайки, летящие над головой под Santa Maria от НН, ветер, толкающий в спину, промзона, корабли на ремонте, редкие машины. И временами ветер начинает дуть так, что на долю секунды мерещится, что под ногами сухая желтая листва, корни и трава и ты дома. 10 стрел на 10 ветрах.
Дойти до маяка, коснуться рукой белой штукатурки, идти дальше. Вдруг заметить беспокойные морские барашки, неуемно бьющиеся в стену дока, а за ним море-море-море под золотисто-фиолетовым небом. И маки у столба, позолоченные солнцем (и вдруг совсем как в первый день - круг замыкается). И вдруг понимаешь: сейчас, срочно, прямо в номер. И точно знаешь, кому. Достаешь телефон, строчишь: "вижу! вижу морских барашков и скорую осень!". И в ответ приходит: "осень это время встреч".
Да, это время встреч. Это время, когда на кухне должен витать запах выпечки, яблок, трав, чая и специй. Это время вставать утром и под золотисто-хрустящее солнце печь сладкое тепло, слушая Пратчетта, а потом угощать этим теплом приходящих на чай. Время начинать сплетать тонкие шерстяные нитки, чтобы к зиме они превращались в теплые свитера.
И становится так сладко и грустно одновременно. Сладко от предвкушения дома, родных и грустно от четкого осознания, что там, у себя, в том, чем ты живешь, тебя мало кто и мало что ждет. Не ждут тебя и здесь, но здесь словно сама земля приветствует тебя.
И дарит маки и перья пестрых чаек (а может это и не чайки вовсе). И ты идешь, девочка в длинном белом сарафане, хлопающим о ноги как парус, с маком в руке и бардаком на голове. Идешь прямо по промзоне вдоль дороги, глядя на море, доки, маяк. Водители провожают тебя удивленными взглядами, а ты... А ты идешь и улыбаешься миру.
А за маяком есть небольшой дворик, укрытый по периметру тонкими местными можжевельниками. "Люди, пришедшие из можжевельника". И глядя на него ты вдруг представляешь себе, что когда-то, когда этот маяк еще был обитаем, не автоматизирован, здесь могли играть дети.
Проснулся утром и почувствовал осень. Почувствовал приближение отъезда и приближение осени. В по-особенному золотистом свечении солнца и неуверенности погоды, в мокрых брызгах на окне и золотисто-фиолетовом небе, по ветре и людях, кутающихся в ветровки прежде, чем прыгнуть в машину под моим окном.
Первая спокойная ночь за два месяца - впервые без кошмаров и бесплодных попыток проспать всю ночь, не просыпаясь.
Бежать сквозь воскресное утро, пытаясь успеть на автобус и загрызая на ходу сладкое сочное яблоко, ветер в лицо, длинный белый сарафан хлопает по коленям, дышится легко. Бежать через площадь перед мэрией сквозь одуряющий запах цветов, навстречу идет семья:
- Je m'en fou, je m'en fou *сквозь смех* (мне плевать, мне плевать!)
- Ils sont fous, ils sont fous - мужчина, идущий следом откликается эхом и усмехается в ответ на мой взгляд. (они сумасшедшие, они сумасшедшие)
Наблюдать, стоя на остановке, редких прохожих, бьющийся на вершине башни флаг, окутанные утренним солнцем шпили церкви.
Понять, что что-то пошло не по плану, но если хотел маяков, то получишь, и пойти в совершенно другую сторону, заглядывая в пекарни и заставая явно старт байкер-пробега. А потом идти по порту: огромные паромы, навсегда прибитые к берегу, чайки, летящие над головой под Santa Maria от НН, ветер, толкающий в спину, промзона, корабли на ремонте, редкие машины. И временами ветер начинает дуть так, что на долю секунды мерещится, что под ногами сухая желтая листва, корни и трава и ты дома. 10 стрел на 10 ветрах.
Дойти до маяка, коснуться рукой белой штукатурки, идти дальше. Вдруг заметить беспокойные морские барашки, неуемно бьющиеся в стену дока, а за ним море-море-море под золотисто-фиолетовым небом. И маки у столба, позолоченные солнцем (и вдруг совсем как в первый день - круг замыкается). И вдруг понимаешь: сейчас, срочно, прямо в номер. И точно знаешь, кому. Достаешь телефон, строчишь: "вижу! вижу морских барашков и скорую осень!". И в ответ приходит: "осень это время встреч".
Да, это время встреч. Это время, когда на кухне должен витать запах выпечки, яблок, трав, чая и специй. Это время вставать утром и под золотисто-хрустящее солнце печь сладкое тепло, слушая Пратчетта, а потом угощать этим теплом приходящих на чай. Время начинать сплетать тонкие шерстяные нитки, чтобы к зиме они превращались в теплые свитера.
И становится так сладко и грустно одновременно. Сладко от предвкушения дома, родных и грустно от четкого осознания, что там, у себя, в том, чем ты живешь, тебя мало кто и мало что ждет. Не ждут тебя и здесь, но здесь словно сама земля приветствует тебя.
И дарит маки и перья пестрых чаек (а может это и не чайки вовсе). И ты идешь, девочка в длинном белом сарафане, хлопающим о ноги как парус, с маком в руке и бардаком на голове. Идешь прямо по промзоне вдоль дороги, глядя на море, доки, маяк. Водители провожают тебя удивленными взглядами, а ты... А ты идешь и улыбаешься миру.
А за маяком есть небольшой дворик, укрытый по периметру тонкими местными можжевельниками. "Люди, пришедшие из можжевельника". И глядя на него ты вдруг представляешь себе, что когда-то, когда этот маяк еще был обитаем, не автоматизирован, здесь могли играть дети.
среда, 17 августа 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Август истекает. Истекает холодным морем, ночными подмигиваниями кораблей и холодным ветром, треплющим волосы. И солнцем-солнцем-солнцем, которое могло бы быть жарким, если бы не ветер.
А ты застреваешь в безвременье и подвешенности: между "еще так много времени" и "уже так мало", между "еще так много увидеть" и "уже все посмотрел", между "я очень хочу домой" и "вот бы здесь еще на месяцок задержаться", между любовью к двум странам, языкам, родным там и неродным, но таким чудесным здесь.
Просишь август закончиться побыстрее, потому что не то тоска по дому одолевает, не то ощущение бесцельного проведения времени, а сам думаешь "а с августом и лето кончится". И Франция кончится. И огорчаешься. И не можешь представить себе как там в России-то.
По всему кварталу вырубили горячую воду и мы принимаем душ, полноценно ощущая себя суровыми нордическими женщинами как ни поверни. Периодически катаемся в Бельгию как в соседний город и возвращаемся во Францию как к себе домой и с ощущением "о, родименькое".
И неожиданное тепло, когда впервые за два месяца тебя берут за руку: само ощущение контакта. Кинестетик в режиме не совсем полноценных и непривычных контактов.
А у меня впереди почти неделя смен с 4 до 11. Night manager is on watch. Мне все еще жутко не хватает словарного запаса, зато совершенно не представляю, как жить, если вокруг тебя не журчит французский и если хотя бы раз в день (а обычно десять) тебя не спрашивают "са ва?".
И время бежит так быстро, но тянется так медленно.
Хочется использовать оставшееся время с пользой и в то же время хочется забыться и не делать ничего.
После французов, живущих, чтобы есть, придется менять гардероб, а семье лучше всего сразу рассказать, что меня теперь не прокормить.
По утрам на смене читаю Дюну на французском. Лютое извращение, но в то же время подсознание вынашивает план, как забрать книжку у библиотеки в Россию.
Карманы рюкзака полны случайных ракушек и песка.
Центр иногда кажется не то огромным домом, где все что ни на есть, ты всему хозяин (как минимум, хранитель ключей), иногда больницей, иногда лагерем, в которых я никогда не бывал. Иногда угрюмым офисом.
Вселенная не то чтобы даже шепчет или кричит. Она просто упорно сует мне под нос лук и стрелы во всех проявлениях. Понял, каюсь, попробую исправить.
Ломаются вещи. Вещи, носившие в себе смысл. Трагически погибла любимая кружка, из которой мог пить только я и прекраснее которой не было на свете. Я знал, что так случится (потому что история у нее такая: подарок от того, кого больше в моей жизни нет и хочется, чтобы не было дальше, и потому что интуиция сказала мне, когда я складывал ее в чемодан) и все равно не ожидал, все равно дыхание перехватило и выкинуть рука не поднимается. Похоже, что погибло платье, подаренное Рыжим и оттого родное, отвоеванное к тому же до кучи у размера, нелепо и сохранить бы да вот глупо. И здесь же, похоже, останется жить еще одно платье с историями. Останется просто потому что пора, пора на покой.
И в то же время "ура, заканчивается мыло": каждая мелочь, исчезающая из чемодана, в радость. И опять между.
Хотя самая большая радость это, конечно, исчезнувшая из чемодана аптечка, глядя на которую перед отъездом, я был уверен, что меня откажутся пропускать через границу, заподозрив в оптовом ввозе лекарственных препаратов. Курс таблеток я уже много лет не допивал. Особенно когда этот курс был сложный, а на середине курса жить становилось легче. И вот почти допил, почти сумел.
Все больше прихожу к выводу, что во Франции очень хорошо и приятно быть девочкой. И к выводу, что говорить одновременно на трех языках - непередаваемо и нужно изобрести способ сохранить эту возможность. И как это волшебно и невероятно, когда она у тебя есть. Даже не вокруг тебя, а в тебе самом. Когда ты просто берешь и кодируешь смыслы.
И радость, невероятная радость получать неожиданные приветы от тех, кто остался дома (ну что, какие приключения за это время? мармеладки еще живы?). Таких почти нет, но, возможно, тем оно ценнее.
А ты застреваешь в безвременье и подвешенности: между "еще так много времени" и "уже так мало", между "еще так много увидеть" и "уже все посмотрел", между "я очень хочу домой" и "вот бы здесь еще на месяцок задержаться", между любовью к двум странам, языкам, родным там и неродным, но таким чудесным здесь.
Просишь август закончиться побыстрее, потому что не то тоска по дому одолевает, не то ощущение бесцельного проведения времени, а сам думаешь "а с августом и лето кончится". И Франция кончится. И огорчаешься. И не можешь представить себе как там в России-то.
По всему кварталу вырубили горячую воду и мы принимаем душ, полноценно ощущая себя суровыми нордическими женщинами как ни поверни. Периодически катаемся в Бельгию как в соседний город и возвращаемся во Францию как к себе домой и с ощущением "о, родименькое".
И неожиданное тепло, когда впервые за два месяца тебя берут за руку: само ощущение контакта. Кинестетик в режиме не совсем полноценных и непривычных контактов.
А у меня впереди почти неделя смен с 4 до 11. Night manager is on watch. Мне все еще жутко не хватает словарного запаса, зато совершенно не представляю, как жить, если вокруг тебя не журчит французский и если хотя бы раз в день (а обычно десять) тебя не спрашивают "са ва?".
И время бежит так быстро, но тянется так медленно.
Хочется использовать оставшееся время с пользой и в то же время хочется забыться и не делать ничего.
После французов, живущих, чтобы есть, придется менять гардероб, а семье лучше всего сразу рассказать, что меня теперь не прокормить.
По утрам на смене читаю Дюну на французском. Лютое извращение, но в то же время подсознание вынашивает план, как забрать книжку у библиотеки в Россию.
Карманы рюкзака полны случайных ракушек и песка.
Центр иногда кажется не то огромным домом, где все что ни на есть, ты всему хозяин (как минимум, хранитель ключей), иногда больницей, иногда лагерем, в которых я никогда не бывал. Иногда угрюмым офисом.
Вселенная не то чтобы даже шепчет или кричит. Она просто упорно сует мне под нос лук и стрелы во всех проявлениях. Понял, каюсь, попробую исправить.
Ломаются вещи. Вещи, носившие в себе смысл. Трагически погибла любимая кружка, из которой мог пить только я и прекраснее которой не было на свете. Я знал, что так случится (потому что история у нее такая: подарок от того, кого больше в моей жизни нет и хочется, чтобы не было дальше, и потому что интуиция сказала мне, когда я складывал ее в чемодан) и все равно не ожидал, все равно дыхание перехватило и выкинуть рука не поднимается. Похоже, что погибло платье, подаренное Рыжим и оттого родное, отвоеванное к тому же до кучи у размера, нелепо и сохранить бы да вот глупо. И здесь же, похоже, останется жить еще одно платье с историями. Останется просто потому что пора, пора на покой.
И в то же время "ура, заканчивается мыло": каждая мелочь, исчезающая из чемодана, в радость. И опять между.
Хотя самая большая радость это, конечно, исчезнувшая из чемодана аптечка, глядя на которую перед отъездом, я был уверен, что меня откажутся пропускать через границу, заподозрив в оптовом ввозе лекарственных препаратов. Курс таблеток я уже много лет не допивал. Особенно когда этот курс был сложный, а на середине курса жить становилось легче. И вот почти допил, почти сумел.
Все больше прихожу к выводу, что во Франции очень хорошо и приятно быть девочкой. И к выводу, что говорить одновременно на трех языках - непередаваемо и нужно изобрести способ сохранить эту возможность. И как это волшебно и невероятно, когда она у тебя есть. Даже не вокруг тебя, а в тебе самом. Когда ты просто берешь и кодируешь смыслы.
И радость, невероятная радость получать неожиданные приветы от тех, кто остался дома (ну что, какие приключения за это время? мармеладки еще живы?). Таких почти нет, но, возможно, тем оно ценнее.
суббота, 06 августа 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
среда, 13 июля 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Отчеты маме в скайпе лучше и подробнее любого дневника хранят важное и яркое за день. И пишутся намного легче.
А я вот перечитываю их, сидя на пороге комнаты с любимой кружкой с ЖЧ, чаем и остатками плюхи, читаю все эти имена, события, происшествия, и думаю: могла ли я хотя бы представить себе несколько лет назад, что попаду во Францию. Попаду дважды. И что эта страна будет восприниматься для меня такой родной, понятной и спокойно своей. Что я в ней буду чувствовать себя так же хорошо, как дома. Что буду жить два месяца и работать здесь. Не в Англии, к которой я готовилась едва ли не всю свою жизнь, не на английском (хотя и он тоже иногда идет в ход, например, на днях заехала группа англичан), а на французском, во Франции. В стране, которая подарила мне мюзикл, перевернувший жизнь, которой я просто грезил, но никогда бы не подумал, что.
Что однажды я буду ходить по стране, именно жить в ней каждый день, просто, во многом по-бытовому, общаться: ломано, но достаточно, даже слышать комплименты в сторону своего владения языком.
Конечно же нет. Мог только абстрактно грезить о стране, о ее столице, о ее историях. Но никогда бы не подумал, что однажды моя жизнь повернется именно так.
Рано или поздно так или иначе?
И сегодня я впервые общался с ночным северным морем после дождя. Стоял, глядел во тьму и мерцающие в ней огоньки далеких кораблей, на стремительные маленькие барашки, несущиеся вдоль берега скорым поездом, утопал кедами в мокром песке и пел морю песни.
И это тоже казалось таким естественным и настоящим, таким своим, родным.
Хочется однажды оказаться в море на корабле. Ночью.
А завтра национальный праздник.
А я вот перечитываю их, сидя на пороге комнаты с любимой кружкой с ЖЧ, чаем и остатками плюхи, читаю все эти имена, события, происшествия, и думаю: могла ли я хотя бы представить себе несколько лет назад, что попаду во Францию. Попаду дважды. И что эта страна будет восприниматься для меня такой родной, понятной и спокойно своей. Что я в ней буду чувствовать себя так же хорошо, как дома. Что буду жить два месяца и работать здесь. Не в Англии, к которой я готовилась едва ли не всю свою жизнь, не на английском (хотя и он тоже иногда идет в ход, например, на днях заехала группа англичан), а на французском, во Франции. В стране, которая подарила мне мюзикл, перевернувший жизнь, которой я просто грезил, но никогда бы не подумал, что.
Что однажды я буду ходить по стране, именно жить в ней каждый день, просто, во многом по-бытовому, общаться: ломано, но достаточно, даже слышать комплименты в сторону своего владения языком.
Конечно же нет. Мог только абстрактно грезить о стране, о ее столице, о ее историях. Но никогда бы не подумал, что однажды моя жизнь повернется именно так.
Рано или поздно так или иначе?
И сегодня я впервые общался с ночным северным морем после дождя. Стоял, глядел во тьму и мерцающие в ней огоньки далеких кораблей, на стремительные маленькие барашки, несущиеся вдоль берега скорым поездом, утопал кедами в мокром песке и пел морю песни.
И это тоже казалось таким естественным и настоящим, таким своим, родным.
Хочется однажды оказаться в море на корабле. Ночью.
А завтра национальный праздник.
суббота, 09 июля 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Незаметно промахнула целая неделя во Франции. Чувствую себя несколько оторванным от мира и до сих пор не могу понять, что это не неделя, не десять дней, а два месяца. Что вот так промахнет все лето.
Строятся большие планы на осень. Так как очень хочется +30, дачи и лесов, а еще печь кексики, слушая аудиокниги, и печь хлеб на даче, то, кажется, весь сентябрь я буду догонять уходящее лето (и -плак-плак- досдавать сессию): буду яростно печь, гулять по лесам и полям. А в октябре продолжу печь, буду читать Хемингуэя, гулять с цветным зонтиком...
Отчаянно пытаюсь собрать по кусочкам пролетевшие за секунду дни. И с ужасом думаю о том, что вот так пролетит лето, а я ничего не решу: ни с работой, ни с учебой, ни с возможными поездками. И в то же время это приятно - немножко выпасть из реальности.
Семь часов в день я провожу за стойкой ресепшена и отчаянно пытаясь объясняться на своем корявом французском. Обладаю тремя выходными в неделю и перерывом на очень-очень плотный и вкусный обед или ужин. Воюю с прокатом велосипедов, которые сняли с меня целое состояние не понятно за что (держите за меня кулачки, в понедельник мне понадобится вся возможная удача, чтобы отвоевать у них свои 36 евро, и я очень надеюсь, что за выходные не снимут еще больше).
Обладаю немножко солнцем, очень много холодным ветром и совершенно некупательным, но близкорасположенным морем. И маяком, как-то не очень уместно примостившимся в индустриальной зоне.
Обладаю 3 часами разницы с родным городом, расписанием еды, рассеянными бесцельными прогулками по европейским улочкам, желанием записаться в библиотеку, опытом пения в баре в микрофон и непониманием как отправлять почтовые открытки не за 5 евро.
Сердце разрывается между любовью к родному дому, теплу, лесам, летнему дачному уюту, родным людям и любовью к этой стране и людям в ней живущим.
Красноярск рассказывает про конвент в Новосибе и я словно подсматриваю немного за своей другой жизнью и краем глаза за любимыми танцорами.
Строятся большие планы на осень. Так как очень хочется +30, дачи и лесов, а еще печь кексики, слушая аудиокниги, и печь хлеб на даче, то, кажется, весь сентябрь я буду догонять уходящее лето (и -плак-плак- досдавать сессию): буду яростно печь, гулять по лесам и полям. А в октябре продолжу печь, буду читать Хемингуэя, гулять с цветным зонтиком...
Отчаянно пытаюсь собрать по кусочкам пролетевшие за секунду дни. И с ужасом думаю о том, что вот так пролетит лето, а я ничего не решу: ни с работой, ни с учебой, ни с возможными поездками. И в то же время это приятно - немножко выпасть из реальности.
Семь часов в день я провожу за стойкой ресепшена и отчаянно пытаясь объясняться на своем корявом французском. Обладаю тремя выходными в неделю и перерывом на очень-очень плотный и вкусный обед или ужин. Воюю с прокатом велосипедов, которые сняли с меня целое состояние не понятно за что (держите за меня кулачки, в понедельник мне понадобится вся возможная удача, чтобы отвоевать у них свои 36 евро, и я очень надеюсь, что за выходные не снимут еще больше).
Обладаю немножко солнцем, очень много холодным ветром и совершенно некупательным, но близкорасположенным морем. И маяком, как-то не очень уместно примостившимся в индустриальной зоне.
Обладаю 3 часами разницы с родным городом, расписанием еды, рассеянными бесцельными прогулками по европейским улочкам, желанием записаться в библиотеку, опытом пения в баре в микрофон и непониманием как отправлять почтовые открытки не за 5 евро.
Сердце разрывается между любовью к родному дому, теплу, лесам, летнему дачному уюту, родным людям и любовью к этой стране и людям в ней живущим.
Красноярск рассказывает про конвент в Новосибе и я словно подсматриваю немного за своей другой жизнью и краем глаза за любимыми танцорами.
среда, 25 мая 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Проснулся с утра с четким осознанием, что сегодня надо сходить на пары. Хотя, казалось бы, пары - итальянский в 9 утра, представляющий собой игру в мафию, которая фуфуфу. Пошел.
Шел я обратно с пар, никого не трогал А ТАМ БГ НА ПЛОТИНКЕ ПРЯМО В-ЖИВУЮ ПРЯМО ВОТ ПО-НАСТОЯЩЕМУ И ЗА БЕСПЛАТНО. Простоял честно на пекле в черных штанах и на каблуках, но упорно стоял, ушел офигевший и с автографом. Вселенная странным образом щедра на подарки сегодня.
Шел я обратно с пар, никого не трогал А ТАМ БГ НА ПЛОТИНКЕ ПРЯМО В-ЖИВУЮ ПРЯМО ВОТ ПО-НАСТОЯЩЕМУ И ЗА БЕСПЛАТНО. Простоял честно на пекле в черных штанах и на каблуках, но упорно стоял, ушел офигевший и с автографом. Вселенная странным образом щедра на подарки сегодня.
воскресенье, 22 мая 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Выходные про очень разное, про то, как не хочется возвращаться обратно в мир, где все по расписанию и все забито от выходных до выходных, про то, как теперь кажется невозможным жить без ставшего родным мюзикла, но еще очень сильно про людей вокруг.
Про ощущение второй семьи. Про ощущение себя частью большого целого, про ощущение себя на своем месте. Про огромную любовь к другим и от других. Про то, как ты можешь уставший и не совсем хорошо себя чувствующий просто сидеть с людьми до двух ночи, потому что у них неприятности и потому что тебе важно быть в этот момент там, с ними и ты не знаешь, как быть по-другому, если не там и не сейчас. Или про то, как ты приходишь праздновать день рождения, а тебя обнимают, поднимают и кружат и говорят "здравствуй, родная". И еще заботливо кормят Х)
Понимание про то, какие прекрасные люди меня окружают и как мне невероятно повезло просто быть с ними. И быть, если совсем уж посметь, частью их.
И вот пока я пишу этот маленький пост, в который не вмещается все то, что я чувствую, Искра говорит "с дебютом!" и прикладывает фотографию с чайками. И... И вдруг я окончательно понимаю, что да, "совсем посметь", что я часть этого невероятного, прекрасного, любимого, теперь точно часть. И это невероятно важно.
Про ощущение второй семьи. Про ощущение себя частью большого целого, про ощущение себя на своем месте. Про огромную любовь к другим и от других. Про то, как ты можешь уставший и не совсем хорошо себя чувствующий просто сидеть с людьми до двух ночи, потому что у них неприятности и потому что тебе важно быть в этот момент там, с ними и ты не знаешь, как быть по-другому, если не там и не сейчас. Или про то, как ты приходишь праздновать день рождения, а тебя обнимают, поднимают и кружат и говорят "здравствуй, родная". И еще заботливо кормят Х)
Понимание про то, какие прекрасные люди меня окружают и как мне невероятно повезло просто быть с ними. И быть, если совсем уж посметь, частью их.
И вот пока я пишу этот маленький пост, в который не вмещается все то, что я чувствую, Искра говорит "с дебютом!" и прикладывает фотографию с чайками. И... И вдруг я окончательно понимаю, что да, "совсем посметь", что я часть этого невероятного, прекрасного, любимого, теперь точно часть. И это невероятно важно.
среда, 18 мая 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
Со мной случилась Мельница.
И вопреки сложившемуся когда-то мнению, в этот раз было хорошо. Может быть, не так феерично, как многое другое, что со мной случалось, но послевкусие не отпускает. И вот уже второй концерт в мае, где со мной случается внутреннее плещущееся море, корабли и маяки. Как минимум, незапланированные Океан и Контрабанда. И Список кораблей. Боги. Списком кораблей я вызимовывал зиму, выпевал вместе с душой, почти даже пытался ставить танец. И вот вдруг так.
И тот редкий случай, когда нравятся больше музыканты, чем вокалист. Ребята правда очень молодцы. Хелависа не хуже, но ребята-музыканты просто умнички.
И теперь так шатко, ранимо и оголенно, но так наполненно и ярко. И хочется говорить с миром песнями. И как будто можно достать этот огонек и протянуть на раскрытых ладонях, если его будут касаться бережно и осторожно. И радость, когда его действительно пытаются осторожно коснуться.
И совсем никак не отпускает. А значит, все было так, как должно быть. Значит, все удалось.
И снова болезненно не хватает возможности вставить сюда музыку.
И вопреки сложившемуся когда-то мнению, в этот раз было хорошо. Может быть, не так феерично, как многое другое, что со мной случалось, но послевкусие не отпускает. И вот уже второй концерт в мае, где со мной случается внутреннее плещущееся море, корабли и маяки. Как минимум, незапланированные Океан и Контрабанда. И Список кораблей. Боги. Списком кораблей я вызимовывал зиму, выпевал вместе с душой, почти даже пытался ставить танец. И вот вдруг так.
И тот редкий случай, когда нравятся больше музыканты, чем вокалист. Ребята правда очень молодцы. Хелависа не хуже, но ребята-музыканты просто умнички.
И теперь так шатко, ранимо и оголенно, но так наполненно и ярко. И хочется говорить с миром песнями. И как будто можно достать этот огонек и протянуть на раскрытых ладонях, если его будут касаться бережно и осторожно. И радость, когда его действительно пытаются осторожно коснуться.
И совсем никак не отпускает. А значит, все было так, как должно быть. Значит, все удалось.
И снова болезненно не хватает возможности вставить сюда музыку.
четверг, 12 мая 2016
Ориентация: уже триста лет как абсолютно дезориентирован, но готов к экспериментам, если заинтересуете (с)
"Одну ложку розовых соплей на ведро нуара, перемешать, но не взбалтывать" - идеальный рецепт нашего с Чарли общения. И тысячи цитат из диалогов.
День про "б***ь, Луи! Отдохни уже нормально!" (иногда грубая забота тоже забота и временами работает даже лучше, чем ласковые вразумления).
Встать с очередным диким недосыпом за полчаса до выхода вместо запланированных полтора (и этот отрывок времени все сокращается), обнаружить в сети очень дохлого Чарли. Титаническим усилием прийти на пару английского. Вместо осознанной подготовки к серьезному спикингу-на-оценку сидеть и болтать на английском о всякой ерунде, дурить и поругиваться, отчаянно, но совершенно безуспешно пытаясь вернуть себя в рабочее состояние. Выйти с пары, так и не успев сдать спикинг, но не заметив, как продолжаешь общаться на английском. Понять, что вообще не можешь переключиться на французский.
Прогуливать его и еще одну пару в парке под ярким весенним солнцем, на качели в запахе яблонь и черемухи. Обнаружить, что на английском некоторые сложные вещи обсуждать проще. И начинаешь говорить то, чего бы не сказал на русском.
Есть мороженое на остановке.
Грустить от осознаний и доверенных тайн, но не быть пустым.
Возвращаться домой, дремать в унисон и в обнимку с кошкой.
"Видеть знаки в каждом автобусе" - много-много совпадений из случайного или не очень.
Неожиданно найти в себе понимание языка: обнаружить, что можешь грамматически обосновать принятую форму ответа.
Попасть под начало демо-версии катастрофы. Слушать итальянский рэп (да, это рэп, но он так звучит и такой у него осмысленный припев), идти навстречу дикому ветру и пыли, каплям дождя, лепесткам и ненастью.
Ученица предлагала резиновые сапоги и плащ-палатку. Или оставаться и пережидать за чаем. А я вынимал из головы растительность. За час занятия выглянуло солнце. А я нашел в себе чуть-чуть таланта к преподаванию: изобрел способ показать архитектору, что язык это система. Посмеялись, пообщались про разное и интересное после.
А потом организм сказал, что импровизированный выходной должен продолжаться и что если у кого-то были другие планы, то организм просто ляжет.
Зато мы с организмом случайно зашли во двор, полный цветущей черемухи. А под деревьями лежал подарок от города: много-много сорванных ветром веточек. Которые можно собирать в букет и нести домой "в петлице". И в мире невероятно красивое майское небо после дождя, невероятно красивый золотой город и одуряющий запах цветущих деревьев, от которого замирает сердце и щемит душу. И в котором хочется гулять с утра до ночи, впускать его через открытые окна, вдыхать и петь по ночам... Быть может, однажды.
The Cure - Last day of summer
День про "б***ь, Луи! Отдохни уже нормально!" (иногда грубая забота тоже забота и временами работает даже лучше, чем ласковые вразумления).
Встать с очередным диким недосыпом за полчаса до выхода вместо запланированных полтора (и этот отрывок времени все сокращается), обнаружить в сети очень дохлого Чарли. Титаническим усилием прийти на пару английского. Вместо осознанной подготовки к серьезному спикингу-на-оценку сидеть и болтать на английском о всякой ерунде, дурить и поругиваться, отчаянно, но совершенно безуспешно пытаясь вернуть себя в рабочее состояние. Выйти с пары, так и не успев сдать спикинг, но не заметив, как продолжаешь общаться на английском. Понять, что вообще не можешь переключиться на французский.
Прогуливать его и еще одну пару в парке под ярким весенним солнцем, на качели в запахе яблонь и черемухи. Обнаружить, что на английском некоторые сложные вещи обсуждать проще. И начинаешь говорить то, чего бы не сказал на русском.
Есть мороженое на остановке.
Грустить от осознаний и доверенных тайн, но не быть пустым.
Возвращаться домой, дремать в унисон и в обнимку с кошкой.
"Видеть знаки в каждом автобусе" - много-много совпадений из случайного или не очень.
Неожиданно найти в себе понимание языка: обнаружить, что можешь грамматически обосновать принятую форму ответа.
Попасть под начало демо-версии катастрофы. Слушать итальянский рэп (да, это рэп, но он так звучит и такой у него осмысленный припев), идти навстречу дикому ветру и пыли, каплям дождя, лепесткам и ненастью.
Ученица предлагала резиновые сапоги и плащ-палатку. Или оставаться и пережидать за чаем. А я вынимал из головы растительность. За час занятия выглянуло солнце. А я нашел в себе чуть-чуть таланта к преподаванию: изобрел способ показать архитектору, что язык это система. Посмеялись, пообщались про разное и интересное после.
А потом организм сказал, что импровизированный выходной должен продолжаться и что если у кого-то были другие планы, то организм просто ляжет.
Зато мы с организмом случайно зашли во двор, полный цветущей черемухи. А под деревьями лежал подарок от города: много-много сорванных ветром веточек. Которые можно собирать в букет и нести домой "в петлице". И в мире невероятно красивое майское небо после дождя, невероятно красивый золотой город и одуряющий запах цветущих деревьев, от которого замирает сердце и щемит душу. И в котором хочется гулять с утра до ночи, впускать его через открытые окна, вдыхать и петь по ночам... Быть может, однажды.
The Cure - Last day of summer